Полет козодоя

Сегодня прошла первая ночь, когда Младший не ночевал дома. Как и положено всем родителям, пусть даже приемным, мы за него переживали, хотя и понимали, что это должно было рано или поздно произойти. Но полагали, что это будет не раньше полнолуния, так как я нашла где-то в интернете, что козодои совершают свои сезонные перелеты в полнолуние, чтобы ночью можно было успешно кормиться на остановках.

Да, Младший — это молодой козодой. Вчера после вечерних полетов с наступлением полной темноты он не вернулся ко мне как обычно. Луна вступила во вторую четверть и зашла значительно позднее предыдущих дней. И весь вечер Младший вел себя иначе, чем прежде. В 18:50 из вольеры со мной он выходить не захотел, слетел на свое «насиженное» в вольере место, как бы говоря, что выходить еще опасно, так как слишком светло. Я настаивать не стала, и открыв дверь вольеры села ждать рядом.

В 19:10 Младший вылетел из вольеры самостоятельно и уселся на землю рядом со мной. Есть не стал, а еще минут через 15 полетел на прогулку. Вернулся он на свой «кормовой столик» в 19:40, жадно поел, перелетел на «стартовую скамейку», посидел минут пять и снова улетел. Больше я его в этот вечер не видела и, сколько потом ни звала, больше он не прилетал, хотя луна уже зашла за горизонт и окончательно стемнело.

Походив и поискав козодоя с фонариком на местах его прежних присад в 21 час мы ушли домой. Температура воздуха в это время уже опустилась до +4 градусов. Предупредив наших соседей Гореловских, в сторону которых летал вечером козодой, мы попросили их не выпускать этой ночью своего кота…

Новые питомцы, птенцы козодоя недельного возраста, появились у нас нежданно-негаданно. Принесли их «добрые люди» в экоцентр заповедника в ведерке из-под майонеза вечером 6 августа, объяснив, что «спасли бедных птенчиков выпавших из гнезда». По сути они просто украли их у родителей, т.к. гнездятся козодои на земле.

На следующий день мне позвонила сотрудница отдела экопросвещения Ольга Гореловская с просьбой взять птенцов на воспитание. О том, чтобы вернуть их на место речь уже не шла, т.к. найти то место, откуда забрали козодойчиков, было уже невозможно.

И хотя Евгений давно зарекся брать новых «подкидышей», я согласилась, уж очень интересная это птица. К тому же понадеялась, что выкормить, вырастить и вернуть в природу козодойчиков будет не труднее, чем стрижей. Но я ошиблась, уж очень разные по биологии эти птицы, хотя и похожий у них способ охоты: хватать насекомых в воздухе широко раскрытым ртом.

Питомцы оказались для меня достаточно сложными, так как, в отличие от стрижей, птенцы которых покинув дупло ведут самостоятельный образ жизни, взрослые козодои продолжают кормить и уже хорошо летающих молодых. Кроме того, эти птенцы козодоя появились слишком поздно, и времени на то, чтобы успеть встать на крыло и научиться добывать в воздухе корм до холодов и перелета на юг было слишком мало, а сумеречно-ночной образ жизни слабо совпадал с моим личным биоритмом.

Почитав в интернете все что можно было о выкармливании насекомоядных птиц и содержании козодоев, я срочно занялась приготовлением корма. Насильно накормив птенцов рекомендованной смесью (яйца, творога, мяса, морковки и отварного пшена), попыталась понять, сколько же времени малышам.

Вес птенцов утром 8 августа до кормления был 36 г. у Старшего и 29 г. у Младшего. На снимке 7 августа на клюве у младшего птенца был хорошо заметен яичный зуб, тогда как а у старшего его уже не было. Учитывая, что разрыв возрасте у птенцов козодоя обычно около двух суток, возраст старшего я приняла за 10 суток, а младшего — за 8. У младшего яичный зуб исчез к 10 августа, так что, по-видимому, возраст птенцов был определен правильно.

Ночью спали птенцы в коробке, для обогрева я ставила им банку с горячей водой завернутой в полотенце, около которой они и грелись. В светлое время, когда пригревало вечернее солнышко, я высаживала их на подоконник, где была возможность расправить свои крылышки, вытянуть лапки. Сначала подоконник просто застилался бумажным полотенцем, но вскоре я поставила лоток с песком, где они проводили вечернее время.

Сначала они сидели там достаточно смирно, но потом стало ясно,, что на подоконнике им тесновато. Особенно активным был младший, которого не останавливало даже то, что на другом конце подоконника в это время отдыхала наша Ева.

14 августа днем Старший начал пытаться махать своими еще слабыми крылышками и отрываться от подоконника, а к вечеру его примеру последовал и Младший.

К этому времени птенцы перестали нуждаться в обогреве. Так как ночи стояли теплые, 16 августа мы перевели козодойчиков в маленькую вольеру, поставив там фотоловушку, чтобы понять их суточную активность. К сожалению, фотоловушка работала со большими сбоями, но все же нам удалось понять, что днем и ночью птенцы смирно отдыхают, а вот в вечерние и утренние сумерки пытаются порхать.

Так как вольера была очень маленькой, возможности летать в ней были крайне ограничены. Поэтому Евгений под сосной установил большую палатку без дна с мелкой тканевой сеткой от насекомых по бокам, закрепив хорошенько ее нижнюю часть, и дополнительно огородив по периметру пластиковой сеткой от собак и кошек.

Сначала в дневное время, а затем иногда и на ночь, я переносила в нее птенцов, чтобы они могли учиться летать.

Кормить насильно я продолжала достаточно долго, так как птенцы не пытались сами открывать рот и выпрашивать еду. Наоборот, руку они воспринимали как врага, и широко открыв рот шипели, чтобы запугать. Так же они реагировали и на нашу собаку Еву. Возможно, я просто их перекармливала.

Но когда 24 августа к нам приехали гости, то кормить козодойчиков по расписанию у меня не получилось. С большим запозданием я зашла в вольеру, и тут птенцы сами бросились ко мне пища и требуя корм. С этого момента они признали меня за кормящую мать, сами залетали мне на руки, садились на голову. Кормить насильно мне больше их не пришлось, и съедали они уже столько, сколько хотели. Когда меня спросили про имена птенцов, я сказала, что кличек мы им не давали, а различаем Старшего и Младшего птенцов. А на вопрос, как же я их зову, когда кормлю, ответила, что просто: «Кушать-кушать-кушать!»

Чтобы подросшие и уже неплохо порхающие молодые могли научиться хорошо летать и кормиться самостоятельно, я предупредила о планах пожить несколько ночей с ними в лесу Михаила Языкова, задиректора заповедника по охране, и договорилась с Николаем Терменевым о тепловизоре. Перебраться с козодойчиками в заповедник я хотела к вечеру 27 августа. Но, увы, суровая жизнь внесла свои коррективы.

Покормив птенцов в 6 часов утра я не стала закрывать пластиковую сетку, считая, что опасности ночной жизни миновали, днем кошки и собаки к нам обычно не забегали из-за стоявшей в это время жары, а от иных врагов, вроде ворон и сорок, неплохо защищала и сетка из ткани. Но, увы, когда я в 9 час. пришла на второе кормление, оба козодойчика оказались с травмами. Сразу бросилось в глаза вывихнутое крыло у Младшего, а потом — разодранная спина у Старшего. При этом тканевая сетка нигде не была повреждена, следов проникновения в палатку хищников я не заметила, а фотоловушка по закону подлости не сработала.

Младшему крыло Евгений тут же быстро вправил, и обоих пострадавших переселили снова в коробку. Все мои усилия спасти Старшего оказались бесполезными, и через сутки он погиб.

На следующий день к вечеру Младшего высадила на подоконник. Во время нашего ужина он перелетел к нам за обеденный стол, потом — на диван, но когда я его накормила, успокоился. Около 20 часов я пересадила Младшего в коробку, но когда на ночь выключили свет, стал биться. Вероятно, не мог там спокойно спать в одиночестве. Пришлось разместить его рядом с с постелью на окне, где он еще раз плотно поел и спокойно спал до утра.

Нужно ли было фиксировать вывихнутое крыло, не знаю. Во всяком случае постепенно Младший летал все больше, и волочилось крыло все меньше. Вечером 30 августа мы вышли с ним первый раз на прогулку около дома, установив неподалеку от бани кресло-качалку, шезлонг, пару скамеек и пару ящиков. Козодойчик перелетел от дома до бани, сел на ящик, потом на кресло, на скамейку, на раскладушку. Когда стемнело, он сел около меня.

С этого момента наши прогулки стали регулярными. На рассвете в 4 часа утра мы выходили во двор, где Младший летал до тех пор, пока не становилось светло, после чего он садился рядом со мной, как бы говоря, что при свете он слабый и его всякий обидеть может. После этого я пересаживала козодойчика в маленькую вольеру, где днем он в безопасности грелся на солнышке. Вечером около 19 часов я переносила его во двор, где он со мной смирно ждал, пока не опустятся сумерки, а потом летал до темноты. К сожалению, снять полет козодоя так и не получилось. Даже сидящего на коньке бани Младшего удавалось фотографировать, пока сумерки не становились слишком густыми, так, что навести на резкость было невозможно ни автоматически, ни от руки, и фотоаппарат отказывался работать.

Когда темнело, он усаживался рядом со мной или неподалеку на «стартовой» скамеечке, и я его забирала домой, так как ночью уже были заморозки.

С каждой прогулкой Младший летал все дольше и все выше. И вот вчера он первый раз не вернулся.

Мы очень боялись, что ночью его сцапает кошка, так как иногда он садился на землю. Или какая-нибудь сова схватит нашего малыша.

Но, он вернулся утром жив и невредим! Когда я вышла из дома в 4 часа, он уже сидел на своей любимой «стартовой» скамеечке, а при моем приближении перелетел сначала на кресло, потом на «кормовой столик», а затем сел ко мне на колени требуя еды. Плотно закусив, Младший полетел. Сначала он сделал небольшие кружки со «стартовой» скамейки, а потом с 4:20 и до 4:32 как стриж летал высоко над нашими домами. Налетавшись Младший сел рядом со мной и с видимым удовольствием дал перенести себя на день в вольеру.

Днем мы его немного помучили, замерив размер крыла и фотографируя. Крыло уже достигло минимальных размеров взрослого козодоя — 18 см., но пенька на маховых перьях еще осталась, так что перья на крыльях еще будут расти.

Сегодня вечером Младшему предстоит очередное испытание свободой. Хочется верить, что все у него будет хорошо!

Во всяком случае счастье свободного полета он уже испытал!